Теорія Маркса говоритъ—и въ этомъ заключается ея историческій объективизмъ—что дѣятельность человѣче­ства обусловливается объективными данными

а его исто­рическія цѣли, являясь результатомъ причиннаго ряда исторически развитыхъ условій, ставятся самимъ человѣ­чествомъ и выполняются имъ же.

Роль человѣчества, слѣдовательно, вполнѣ активная, потому что его историческая дѣятельность точно также относится къ объективному ходу исторіи, какъ и всѣ при­чины, обусловливающія ее.

Совершенно другой выводъ слѣдуетъ изъ телеологиче­скаго идеализма. Идеализмъ начинаетъ съ того, что воз­водитъ человѣка на высшую ступень творенія, награждая его откровеніемъ высшихъ, сверхъестественныхъ цѣлей. Осуществляя эти высшія цѣли, человѣкъ дѣйствуетъ, од-

нако, пассивно, повинуясь сверхъестественной силѣ, причемъ безразлично, называется ли эта сверхъестественная сила высшимъ добромъ (Платона), иятеллегибельнымъ міромъ (Канта) или абсолютнымъ духомъ (Гегеля).

Въ осуществленіи великой сверхъестественной цѣли че­ловѣкъ остается въ полномъ смыслѣ безсильнымъ орудіемъ въ рукахъ высшей воли. Онъ исполняетъ ея завѣтъ не во имя земной жизни, къ которой примыкаетъ своей грѣш- пой стороной или, выражаясь языкомъ Канта, какъ фено­менъ, а во имя выполненія сверхземной миссіи. Ясно слѣдовательно, что согласно ученію Маркса зависимость отъ матеріальныхъ условій прекращается по мѣрѣ того, какъ мы ихъ познаемъ. Съ точки зрѣнія же телеологиче­скаго идеализма, наоборотъ, зависимость человѣка отъ цѣ­лей сверхопытнаго міропорядка увеличивается съ прибли­женіемъ къ ихъ познанію.

Въ первомъ случаѣ человѣкъ, зависимый отъ природы, третируетъ ее, какъ повелитель, коль скоро онъ позналъ ея законы, во второмъ онъ рабски смиряетъ свой гордый духъ, какъ только увѣровалъ въ высшую цѣль. Первая концепція ведетъ къ непрерывному протесту, къ реализа­ціи идеаловъ въ мірѣ дѣйствительномъ; вторая—къ пол­ному смиренію и къ бѣгству изъ міра дѣйствительнаго. Ученіе Маркса проникнуто здоровымъ и свѣтлымъ язы­ческимъ духомъ, такъ какъ матеріальное и духовное на­слажденіе исчерпывается земнымъ бытіемъ. Идеализмъ полонъ мрачнаго духа христіанской аскетической мистики, потому что дѣйствительная жизнь-разсматривается не какъ цѣль, а какъ средство къ единенію съ высшимъ, воображае­мымъ началомъ.

Смѣшалъ г. Бердяевъ также исторически релятивный оптимизмъ марксистскаго міровоззрѣнія съ идеалистиче­скимъ абсолютнымъ оптимизмомъ.

Оптимизмъ, вытекающій изъ матеріалистическаго объ­ясненія исторіи, не утверждаетъ, что исторія человѣче­ства шла наилучшимъ путемъ. У насъ нѣтъ другой исто­ріи для сравненія съ дѣйствительной исторіей. Оцѣнка историческаго процесса должна поэтому совершаться на основаніи сравненія одного историческаго періода съ дру­гимъ. Сравнивая историческія стадіи между собою, марк­систъ находитъ возможнымъ констатировать прогрессъ,

причемъ масштабомъ прогресса служитъ не отвлеченное добро и не ничего не говорящая абстрактная категорія справедливости, а выросшій изъ объективныхъ условій со­ціалистическій идеалъ.

Оптимизмъ теоріи Маркса относятся, такимъ образомъ, не къ прошедшему, а къ будущему[†††††††††††††††††††††]), признавая въ исто­ріи прогрессъ въ той мѣрѣ, въ какой она создавала ма­теріальныя условія, ведущія къ осуществленію и торже­ству соціалистическаго идеала.

Съ этой точки зрѣнія идеалы, выроетающіе на истори­ческой почвѣ, должны быть осуществлены въ исторіи же.

Совершенно противоположнымъ характеромъ отличается идеалистическій оптимизмъ.

Положительные, практическіе выводы изъ подобнаго рода воззрѣній всегда реакціонны. Реакціонны во первыхъ вслѣдствіе того, что идеалы, находящіеся внѣ исторіи, по своему логическому существу никогда неосуществимы; во вторыхъ потому, что всякое недовольство, всякое стрем­леніе обезпечить жизнь здѣсь, на землЬ, объявляется ил­люзіей или, какъ выражается г. Бердяевъ, жалкимъ сур­рогатомъ, оставляющимъ въ душѣ мыслителя огромную пустоту.

Вставъ на почву кантовскаго трансцендентальнаго идеа­лизма, г. Бердяевъ роковымъ образомъ пришелъ. ко всѣмъ вытекающимъ изъ него реакціоннымъ выводамъ вплоть до отрицанія возможности и желательности соціальной рево­люціи.

Реакціонные принципы, могущіе служить интересамъ буржуазнаго класса, составляютъ главный смыслъ и суще­ственное содержаніе книжки г. Бердяева, какъ и всей той литературы, которая съ помощью идеалистическихъ воз­зрѣній стремится опровергнуть революціонную сторону марксовой теоріи. *

По написаніи этихъ строкъ мнѣ вспомнилось, что наши противники усвоили себѣ привычку приписывать намъ всякій вздоръ и главнымъ образомъ свое собственное не­лѣпое пониманіе Марксова объясненія идеологіи.

Считаю поэтому нужнымъ тутъ же сказать слѣдующее. Мы не приписываемъ г. Бердяеву сознательнаго намѣре­нія защищать интересы буржуазнаго общества. Не думалъ о такой защитѣ и Бернштейнъ, какъ, можетъ быть, не ду­мали о ней учителя нашихъ „критиковъ": НІтаммлеръ, Зиммель, Зомбартъ и др.

Намъ было важно отмѣтить, что возвращеніе къ идеа­листической философіи, принимающей теперь даже рели­гіозный характеръ, совершается подъ вліяніемъ буржуаз­наго классоваго инстинкта самосохраненія. Не требуется особой проницательности, чтобы убѣдиться въ этомъ, такъ какъ сами идеалисты—„критики", ни мало не стѣсняясь, направляютъ принципы идеалистической философіи про­тивъ „ЯизаттепЪтсЪзіИете “.

Начиная съ гносеологическихъ вопросовъ о взаимномъ отношеніи бытія и мышленія, эти господа обыкновенно все ведутъ къ главному пункту, который состоитъ въ томъ, что идеалы вѣчны и незыблемы и потому могутъ быть только регулятивными принципами. ІІри этомъ ко всѣмъ абстрактнымъ идеаламъ незамѣтно причисляется идеалъ

долженъ содѣйствовать мирному разрѣшенію соціальнаго вопроса. Въ результатѣ оказывается, что на основаніи гносеологіи самъ соціалистическій идеалъ противорѣчивъ соціальной революціи,---------------------------------------------------

Видно славно напугала буржуазію „теорія τr,py∏τβ∏ia± (2изаішііепЬічіс1ізіЪеогіе). Но страхъ буржуазіи только до­казываетъ силу и могущество пролетаріата. И если го-

миреніе классовъ, то тѣмъ выгоднѣе пролетаріату продол­жать войну. „Пусть господствующіе классы содрагаются

передъ коммунистической революціей. Пролетаріи ничего не могутъ въ ней потерять, кромѣ своихъ цѣпей. Пріобрѣ­тутъ Hte они весь міръ.“-------------------------------------------------

1901 г.