2. Внутренняя геополитика Европы - путь интеграции через компромисс и толерантность

Подход Ива Лакоста представляет большой интерес, так как данный исследователь отказывается от фундаментальных концепций геополитики, таких, как, например, «континенталистская школа» ^[289] или принцип «морского могущества»^[290].

Лакост строит свою концепцию на идеях Андре Зигфрида^[291], который впервые в геополитике попытался связать территорию и общество на ней проживающее (вплоть до электоральных предпочтений)^[292]. Андре Зигфрид описывает это следующим образом: «Политический климат можно изучать так же, как и климат природный. Я заметил, что, несмотря на обманчивую видимость, общественное мнение в зависимости от регионов сохраняет определенное постоянство. Под постоянно меняющейся картиной политических выборов можно проследить более глубокие и постоянные

294 тенденции, отражающие региональный темперамент»^[293].

Продолжая традицию А. Зигфрида, Лакост сформировал новую школу, в рамках исследований которой геополитика начала трактоваться исключительно функционально. Данный подход был распространен уже не только на сочетание «человек-почва», но и на сочетание «человек-среда», включая коммуникационную среду или среду информационную.

В итоге сам Лакост и ряд его учеников предложили категорию информационного образа или имиджа, как индикатора и одновременно детерминанты внутренней геополитики.

С их позиции, данный образ в ХХ веке стал квинтэссенцией, объединившей как реальные характеристики, так и их образы. Имидж не сам стал категорией внутренней геополитики, но был сделан таковым силами СМИ, особенно телевиденьем и интернет сетью.

Фактически СМИ комбинируют все ключевые геополитические детерминанты, к которым относятся география, этнический состав, история, религия, экономика, культура и прочее.

Концепция И. Лакоста выходит за пределы традиционного геополитического мышления из-за ее прикладного статуса. Она обращает внимание на процессы, объединяющие общество и происходящие «здесь и сейчас». В данной связи становится возможным обратиться к исследованию интеграционных практик, включая культуру толерантности - как совокупность моральных принципов, влияющих на общественное поведение.

Помимо интеграционных практик интерес представляет и трактовка Лакостом феномена нации. Это особенно интересно в контексте попыток Европейского союза сформировать у граждан ЕС нового национального сознания.

По мнению Ива Лакоста - нация это синтетическая совокупность представлений о геополитике. Это обусловлено базовым статусом

территории, на которой расположена вторая ценность - государство. Существование этих ценностей, актуальных для каждого, уместно только в контексте свободы и независимости, которые, в свою очередь порождают борьбу на внутреннем и на внешнем уровнях интеграции. Таким образом существование феномена нации является объективным и несет в себе положительный потенциал, однако проблема связана с тем, что в современной политологии феномен нации ассоциируется прежде всего с националистической риторикой и фактором постоянной борьбы, в противовес возможным позитивным практикам сосуществования многих наций и этнических групп.

Здесь же Лакост отмечает, что и в перспективе национальный вопрос не уйдет в прошлое, даже на европейском пространстве, так как, хотя сами европейцы склонны обращаться к позитивным национальным практикам, сохраняется потенциал «обратного колониализма», который неизбежно спровоцирует рост правых настроений^[294].

В книге-интервью с Лоро Паскаль, Ив Лакост также обозначил свое отношение к миграционной проблеме.

При этом, в данном вопросе подход Ива Лакоста достаточно идеалистичен и идет в разрез с реальностью, так как на практике лояльность

отдельных государств лишь наоборот делает их объектом миграции, а сами мигранты не нацелены на интеграцию. В свою очередь это стимулировало рост популярности популистских партий, например «Национального фронта» во Франции, кандидат в президенты от которого в 2017 году набрал 34% голосов избирателей^[296]. Лакост говорит в этой связи: «сыновья или внуки иммигрантов, они не особенно понимают, почему они родились во Франции». В их представлении, они родились в этой стране колонизаторов и они имеют гражданство палачей»^[297]. В данной связи можно констатировать, что Ив Лакост настроен против западного мессианства и выводит из данной парадигмы ключевые конфликты как на пространстве Европы, так и за ее

299

пределами^[298].

Единственным способом преодоления такого неправильного эгоистичного подхода может служит «восстановление географической карты» что дословно значит - возвращение земли людям, которые на ней живут вопреки воле правительств и бюрократии^[299].

Возвращение земли неизбежно связано с преодолением границ, однако данное преодоление оказывается возможно не через изменение и формирование «правильных» границ, так как это иллюзия, а через создание режима проницаемости границ, когда границы уже не являются барьером для перемещения, и в этом, на наш взгляд, кроется суть толерантного мира Ива Лакоста^[300].

Современные границы, пишет Лакост, начерчены кровью, которую политическая власть проливала за каждую пядь земли, поэтому границы искуственны и обусловлены лишь временным балансом сил. Когда меняется

баланс, изменяются и границы. Правильные границы должны носить естественный характер, обусловленный распространением религий, цивилизационными моделями и торговыми пространствами. В данной связи концепция Лакоста пересекается с цивилизационной моделью американского исследователя Самуэля Хантингтона, предложившего следующее графическое разделение.

Рисунок 3. Цивилизационная модель С.Хантингтона ^, .

При этом Лакост и его последователи в большинстве случаев рассматривают Европу автономно от США, Канады и Австралии, обращая внимание на различие континентальной и англо-саксонской цивилизационных моделей, что, по сути, и позволяет рассматривать Европу в качестве интеграционной величины, независимой от крупных стран англо­саксонского мира (кроме Великобритании) и зоны Российского влияния, которая в последние десятилетия отступила на Восток. ^[301][302]

Таким образом, западная культурная и политическая традиция обособлена, она имеет свои истоки и свой путь, который ведет к формированию уникальных аутентичных ценностей, связанных, в том числе и с парадигмой толерантного поведения, нацеленного на компромисс, в противовес конфронтации и подавлению. Единство ценностей неизбежно ведет к интеграции и преодолению границ на отдельно взятой территории. Это в свою очередь обозначает неизбежное преодоления традиции колониального доминирования и формирование нового порядка, основанного на практиках культуры толерантности, хотя сам автор не использует данного термина.