6. СОВЕТ БЕЗОПАСНОСТИ ООН И УГРОЗА ПРИМЕНЕНИЯ СИЛЫ: БОСНИЯ 1992—1995 гг.

Государство может использовать силу для навязывания своей воли другому политическому образованию. Та же цель может быть достигнута и посредством угрозы применения силы. Однако меж­дународное право строго запрещает какие-либо угрозы.

держания мира и безопасности. Примеры такого рода можно найти, в частности, в резолюциях Совета Безопасности по поводу вторжения иракских войск в Кувейт в августе 1990 г. Такие угрозы призваны усилить дипломатическое давление и принудить прави­тельство воюющей стороны к согласию с решениями Совета Без­опасности; они на самом деле являются эффективным средством разрешения конфликта без реального применения вооруженной силы. Но эти угрозы будут действительно эффективными, лишь когда налицо способность и готовность угрожающей стороны на самом деле применить силу при условии невыполнения выдвигае­мых требований.

Рассмотрим в качестве примера отношение международного сообщества к этническому конфликту в Боснии (1992—1995). Во время этого конфликта, возникшего между тремя общинами Боснии (сербами, хорватами и мусульманами), Совет Безопасности не­сколько раз стоял перед выбором, прибегать ли к использованию военной силы или пытаться погасить конфликт посредством дипло­матических усилий. Совету Безопасности было чрезвычайно слож­но соблюдать принцип крайнего средства в защите шести мусуль­манских анклавов (Сараево, Сребреница, Жепа, Горажде, Тузла и Бихач) на территории, где доминировали сербы. Эти анклавы были созданы для защиты мусульман от политики этнических чисток, проводимой сербским националистическим руководством.

Международное сообщество не знало, как решать проблемы перенаселения, нехватки продовольствия и жилища для людей, проживающих в этих анклавах. Оно опасалось, что исключительно военный подход в отношении к боснийским сербам может поста­вить под угрозу все дипломатические усилия, предпринимавшиеся для окончательного разрешения конфликта. Как же международ­ное сообщество повело себя и, что не менее важно, как можно оценить предпринятые им шаги с точки зрения принципа крайнего средства?

Первое важное решение международного сообщества, касаю­щееся проблемы анклавов, было принято в апреле 1993 г. В ответ на массированные атаки боснийских сербов на Сребреницу в марте 1993 г. Совет Безопасности 16 апреля 1993 г. заявил, что Сребре­ница будет рассматриваться как зона безопасности. Это значило, что она не могла более быть объектом каких-либо вооруженных атак или враждебных актов. 6 мая Совет Безопасности распро­странил этот режим еще на пять мест — Сараево, Жепу, Горажде, Тузлу и Бихач. Но в его намерения не входило обеспечить их защиту в случае атаки. Миссия UNPROFOR ООН (United Nations Protection Force — Защитные силы ООН) в этих анклавах вначале сводилась лишь к наблюдению за тем, соблюдают ли противобор­ствующие стороны статус зон безопасности. Однако 4 июля Совет Безопасности предпринял дополнительные шаги для защиты этих анклавов. Мандат сил UNPROFOR был дополнен еще пятью задачами, а именно: сдерживание атак на зоны безопасности, мониторинг за соблюдением режима прекращения огня, содейст­вие отводу с ключевых позиций военных и военизированных подразделений, не принадлежащих вооруженным силам Боснии и Герцеговины, и обеспечение доставки и распределения гуманитар­ной помощи.

Однако внимательное чтение данной Резолюции показывает, что в вопросе о сдерживании возможных атак она выглядела гораздо более жесткой, чем была на самом деле. В соответствии с этой резолюцией Совет Безопасности уполномочивал UNPRO­FOR, «...соблюдая задачи самообороны, предпринимать необхо­димые меры, включая силовые, в ответ на обстрелы зон безопас­ности со стороны какой-либо из конфликтующих сторон или вторжения в эти зоны, или в случае намеренного препятствования свободному передвижению сил UNPROFOR внутри или вне этих зон, а также защищаемых ими гуманитарных конвоев». При поверхностном чтении возникает впечатление, что UNPROFOR и государствам — членам ООН была предоставлена возможность активно защищать эти зоны безопасности. Но на самом деле текст ограничивал применение силы для защиты UNPROFOR («соблю­дая задачи самообороны») в случае атаки на зоны безопасности.

До тех пор меры ООН, направленные на защиту мусульманских анклавов от атак сербов, по существу были очень сдержанными,

поскольку не шли дальше апелляции к доброй воле конфликтую­щих сторон (их попросили уважать требования по поддержанию зон безопасности), а угроза применения военной силы, как она была выражена в формулировке ООН, касалась только ситуаций, когда перед UNPROFOR возникала необходимость самообороны. Это изменилось, когда в июле 1993 г. руководство боснийских сербов приняло решение об усилении изоляции Сараево (посред­ством захвата горы Игман). Усиление изоляции поставило под угрозу и без того критическое положение с гуманитарной помо­щью в этой зоне безопасности. Для обеспечения адекватного ответа НАТО приняла 2 августа решение в соответствии с резо­люцией Совета Безопасности «...немедленно начать подготовку к осуществлению более строгих мер, включая воздушные атаки, против тех, кто несет ответственность за продолжение блокады Сараево и других зон безопасности, а также широкомасштабное вмешательство в процесс гуманитарной помощи, будь то босний­ские сербы или кто-либо в Боснии-Герцеговине»^[233]. При таком решении использование воздушных сил уже не было ограничено лишь поддержкой миротворческих сил ООН.

Но угроза НАТО не произвела на боснийских сербов сильного впечатления. Поэтому НАТО обратилась к более решительным шагам, предъявив ультиматум, после которого оставался один шаг

до применения силы. В феврале 1994 г. рыночная площадь в Са­раево была обстреляна из минометов; в результате обстрела по­гибли 68 человек и были ранены 200. В глазах западного общест­венного мнения ответственность за эту ужасную акцию лежала на боснийских сербах. Теперь НАТО решила, что в случае, если боснийские сербы в течение 10 дней не отведут свои тяжелые вооружения (артиллерию, танки и т.п.) на 20 км от выделенной зоны вокруг Сараево, они будут подвергнуты авиаударам. Этот ультиматум был выдвинут в ответ на просьбу Генерального секре­таря ООН Бутроса Бутроса-Гали. Угроза сработала. Спустя 10 дней ООН и НАТО, установив, что боснийские сербы выпол­нили требование ультиматума, пришли к выводу, что потребности в авиаударах больше нет. Когда в апреле 1994 г. удару подверглась другая зона безопасности (на этот раз Горажде), НАТО вновь попыталось заставить боснийских сербов подчиниться, предъявив ультиматум. И вновь от боснийских сербов потребовали прекра­тить удары и отвести свои войска от зоны безопасности на 20 км. Однако на этот раз угроза оказалась не столь эффективной. Хотя НАТО не была удовлетворена выполнением ультиматума, ООН не дала зеленый свет авиаударам. Представители ООН посчитали выполнение ультиматума достаточным для того, чтобы не нано­сить авиаудары, которые поставили бы под угрозу оказание в этом районе медицинской помощи нуждающимся.

Правда, терпение международного сообщества лопнуло, когда в сентябре 1995 г. стало ясно, что нарушение зоны безопасности в Сребренице привело там к убийству тысяч мужчин-мусульман.

площадь Сараево в августе 1995 г., которая повлекла за собой человеческие жертвы^[236]. Операция «Обдуманная сила» («Deliberate Force») началась 30 августа; бомбардировки длились две недели. НАТО произвела 3500 самолето-вылетов, в ходе которых были уничтожены большинство намеченных целей. Эта операция была признана успешной в том смысле, что она внесла немалый вклад в дипломатический прорыв Дэйтонских соглашений, положивших начало разрешению конфликта в Боснии.

Итак, как следует оценивать действия, предпринятые Советом Безопасности для защиты мусульманских анклавов? Можно ли сказать, что международное сообщество исчерпало все возможные невоенные средства прежде, чем начать кампанию бомбардировок? Или, наоборот, оно слишком долго тянуло с применением силы? Совершенно определенно можно сказать, что международное со­общество действительно исчерпало все невоенные возможности разрешения конфликта. Уже на ранних стадиях конфликта были применены такие методы воздействия, как экономические сан­кции^[237], эмбарго на поставки вооружений^[238] и закрытие воздушного пространства над Боснией^[239]. На протяжении всего времени кон­фликта из-за анклавов выдвигались дипломатические инициативы,

направленные на достижение всеобъемлющего решения^[240]. Более специфические меры, касающиеся мусульманских анклавов, были направлены на сохранение status quo с помощью невоенных средств на время, пока не будут найдены всеобъемлющие дипло­матические решения. Так что начавшиеся в конце концов бомбар­дировки НАТО, направленные против боснийских сербов, с точки зрения принципа крайнего средства нельзя назвать слишком по­спешными.

Но уже во время бомбардировок нередко ставился и другой вопрос: не было ли решение об их начале запоздалым? Не упустил ли Совет Безопасности тот крайний момент, когда воздержание от применения военных средств было более неразумным? Можно привести доводы в пользу того, что этот момент был пропущен. Когда НАТО приступила к операции «Обдуманная сила», поли­тика, направленная на сохранение зон безопасности, потерпела, если принять во внимание захват Сребреницы, трагическое фиас­ко. Это не значит, однако, что начало такой операции на более ранних стадиях конфликта было бы адекватным ответом на про­блему. Условия, в которых такая операция могла начаться ранее, были не настолько благоприятны по сравнению с моментом, когда операция «Обдуманная сила» была осуществлена. Дело не только в том, что операция «Обдуманная сила» совпала по времени с военными успехами хорватов и мусульман в их действиях против сербов; к этому времени сама Сербия наконец дистанцировалась от руководства боснийских сербов. Все стороны конфликта испы­тывали усталость от войны. Эти факторы в совокупности с натов­скими авиаударами сделали боснийских сербов более покладисты­ми по отношению к предлагаемым дипломатическим решениям. Также следует отметить, что международные интервенции в си­туациях межгосударственных войн чрезвычайно сложны, и здесь не следует ожидать легких решений. Но напрашивается и другой вывод: со стороны Совета Безопасности было неправильным без­основательно обнадежить беженцев. Ему не следовало создавать так называемые зоны безопасности, поскольку у него не было

намерения обеспечить их защиту с самого начала. Их создание не поддерживалось решимостью прибегнуть к принципу крайнего средства, что включало бы и использование силы в случае необ­ходимости. Так что международное сообщество несет свою часть ответственности за тысячи жертв среди мусульманского населения в Сребренице.