3. ЧРЕЗМЕРНЫЙ ПЕССИМИЗМ

Когда обнаруживаются ошибки, связанные с чрезмерным оптимиз­мом, появляется соблазн принять противоположную позицию. Такая реакция порождает вторую основную ошибку в понимании теории справедливой войны.

никогда не бывают такими же точными, как термины, используе­мые в некоторых других науках. То же говорил Аристотель в своей «Никомаховой этике»: «Рассуждение будет удовлетворительным, если удастся добиться ясности, сообразной предмету, подлежаще­му рассмотрению. Ведь не во всех рассуждениях, так же как не во всех изделиях ремесла, следует добиваться точности в одина­ковой степени... ведь человеку образованному свойственно доби­ваться точности для каждого рода предметов в той степени, в какой это допускает природа предмета. Одинаково нелепым ка­жется как довольствоваться правдоподобными рассуждениями ма­тематика, так и требовать от ритора строгих доказательств»^[526].

Поэтому в тех случаях, когда имеешь дело с этическими вопро­сами, говорить, что используемым нами терминам присущи неоп­ределенность и двусмысленность, это не то же самое, что гово­рить, что они вообще двусмысленны и неопределенны. Большая часть терминов обычного языка содержит неопределенность и двусмысленность, но из-за этого мы не отказываемся от него.

Эта дискуссия для теории справедливой войны означает, что она не стала бесполезной по причине неопределенной и (или) двусмысленной терминологии. Скорее, эта теория находится где- то между взглядами тех, кто смотрит на нее чрезмерно оптимис­тично, и взглядами тех, кто смотрит на нее чрезмерно пессимис­тично. Это не означает, что в теории справедливой войны нет никакой неопределенности и двусмысленности (оптимистическая позиция). Это также не означает, что все наше мышление пропи­тано неопределенностью и двусмысленностью (пессимистическая позиция). Главная функция теории справедливой войны заключа­ется в упорядочении нашего представления о войне таким обра­зом, чтобы указать нам, когда мы должны вступать в войну, а когда — нет. Поощряя потенциальных участников войны заду­маться над рядом вопросов (например: «За правое ли дело мы собираемся бороться?», «Попытались ли мы решить проблему путем переговоров?»), эта теория отодвигает начало войны, а иногда и предотвращает ее.

Теория справедливой войны обеспечивает теоретическую под­держку, когда нужно сделать выбор более рациональным, благо­разумным и сознательным. Интересно отметить, что у реализма те же цели. Постольку, поскольку реалистская теория подталки­вает своих последователей к тому, чтобы они сформулировали веские (своекорыстные) основания для вступления в войну, опре­делили вероятность успеха в этой войне, насколько вступление в войну соразмерно поставленным перед ней целям и т.д., реалисты также сталкиваются с ограничениями, которые затягивают про­цесс вступления в войну и, возможно, предотвращают ее. Они также могут извлечь выгоду из анализа примеров прошлых войн, а также из того способа, с помощью которого их теория органи­зует их мышление и делает его более разумным, с тем, чтобы они

подходили к проблеме войны и участвовали в ней, твердо зная, что они уже методично продумали все принимаемые решения.

Многое относительно теории справедливой войны было понято благодаря тому вниманию, которое уделялось ошибкам чрезмер­ного оптимизма и пессимизма. Внесение корректив относительно ошибки чрезмерного оптимизма учит сторонников теории справед­ливой войны не ожидать получения легких ответов на вопрос о решении начать войну, учит нас быть смиренными. Внесение корректив, исправляющих ошибки чрезмерного пессимизма, учит теоретиков избегать скептического предположения о том, что один ответ в теории справедливой войны подходит так же хорошо, как и другой. Корректирование пессимизма учит также преодоле­вать трудности вынесения суждений о войне, помогая каждому, кто применяет теорию справедливой войны, быть объективным настолько, насколько это вообще возможно для человека. Изуче­ние теории справедливой войны посредством сосредоточения на двух основных ошибках понимания и применения данной теории немного похоже на попадание в отдаленную цель методом при­стреливания — недолета и перелета.