А. Категория сущности и ее роль в обосновании основного понятия теории

В обосновании основного понятия теории категория сущности вы­полняет важнейшую логико-методологическую функцию, в чем легко можно убедиться на примере «Капитала» Маркса. Теоретическое пре­имущество Маркса в обосновании основного понятия теории выяви­лось и в успешном применении диалектико-логического понимания сущности к анализу сложнейших экономических явлений.

Предшественники Маркса, в том числе Родбертус, не смогли обос­новать понятие прибавочной стоимости, отовдествляли ее с особыми формами (прибыль, рента, процент), потому что исходили из эмпири­ческого, ограниченного представления о сущности. В их понимании сущность - это нечто общее и одинаковое для данного класса явлений. Поэтому, чтобы выработать понятие прибавочной стоимости, они хва­тались или за эмпирическое общее, или просто описывали какую-либо частную форму. Даже понятие стоимости они трактовали как абстракт­но-общее, из которого непосредственно пытались вывести особые, бо­лее развитые формы. Они не имели представления о посредствующих звеньях, предполагали всегда совпадение сущности с эмпирическими формами проявления. Абстрактность, метафизичность такого понима­ния не вызывает никакого сомнения. .

В ходе обоснования понятия прибавочной стоимости Маркс реа­лизовал принципиально иное понимание сущности. Ио его трактовке, сущность - это не элемент, не абстракт, а та особая форма развития субстанции, которая имеет всеобщее значение в данной системе. В понимании Маркса сущность выступает как особый «эфир»,: .кото­рый определяет удельный вес всего существа, в нем находящегося. «Каждая форма общества имеет определенное производство, ⅛ пи­сал он, - юэторое определяет место и влияние всех остальных про­изводств... Это - общее освещение, в котором исчезают все другие цвета и которое модифицирует их в их особенностях»^[156].

В таком понимании сущность, разумеется, не покоится в эмпири­ческой структуре отдельного предмета, а реально существует в тех особых связях и отношениях, которые этот предмет занимает внутри некоторого целого.

Поскольку сущность есть некоторое взаимоотношение, взаимо­действие, внутренний смысл целого, постольку она существует только в этом отношении и проявляется через те стороны, которые состав­ляют эти взаимоотношения. Поэтому всегда существует отношение сущности и видимости, сущности и явления и т.п. Если сущность существует как некая внутренняя связь, взаимодействие и потому не­посредственно не доступна, то явление существует непосредственно, эмпирически-реально. Стало быть, эмпирическое знание не совпада­ет со знанием сущности. В этой связи Маркс подчеркивал: если сущ­ность предмета непосредственно совпала бы с явлением (формой), то не было бы необходимости в науке, ибо все было бы непосредственно очевидно.

Продуктивность марксистского понимания сущности ясно об­наружилась в анализе таких сложнейших понятий, как «человек», «мышление», «общество» и т.п. Действительно, прежняя философия и социология не могли выработать научное понятие человека, так как подходили к нему структурно, стремились выявить то, что было об­щим для всех человеческих индивидов. Только Марксу удалось дать научное понятие человека. Он рассмотрел человека как совокупность общественных отношений, основой которых является производствен­ная, предметная деятельность людей.

В «Капитале» Маркс также всесторонне применял свое глубокое научное понимание сущности. Анализируя такое сложное явление, как деньги, Маркс четко понимал, что их сущность возможно понять не из природы золота, а только исходя из развития товарных отношений.

На самом деле, сколько бы ни анализировали средствами физики и химии вещественную природу золота, в нем невозможно найти то,

что делает золото всеобщим эквивалентом.

«Золото и серебро сами по себе не деньги, - писал Маркс. - Природа не создает денег, так же как она не создает вексельный курс или бан­киров. В Перу и Мексике золото и серебро не служили деньгами, хотя они встречались в виде украшений и хотя там существовала развитая система производства. Быть деньгами не является природным свой­ством золота и серебра, и поэтому оно совершенно неизвестно физику, химику и т.д., как таковым»^[157].

Здесь К.Марксом точно сформулировано отношение сущности к элементам. Действительно, кирпичи сами по себе еще не дом, хотя дом может быть и кирпичным. Подобно этому и золото само по себе не есть деньги, хотя деньги и существуют в форме золота. «Но день­ги, - продолжает Маркс, - это непосредственно золото и серебро»^[158]. И на этом основании те, которые: знают только эмпирический анализ предметов, сводят целостность (форму) к элементам.

Таким образом, сущность не есть некая покоящаяся определен­ность, а своеобразное сочетание, функция целого, которое, в свою очередь, формировалось исторически и выступает особой формой более широкого целого. На самом деле, всякое внутренне расчленен­ное целое в качестве своего основания имеет единое, субстанцию, из саморазвития которой слагаются различные формообразования этой единой субстанции. Система выступает как единое целое потому, что многочисленные формообразования, отличающиеся друг от друга, выступают как формообразования этой единой субстанции.

Задача научно-теоретического познания не в том, чтобы свес­ти многообразие к единому (это успешно сделал еще Спиноза), а в воспроизведении целого как результата саморазвития субстанции, при этом диалектически синтезировать сведение форм к субстанции

и выведение многочисленных форм из развития субстанции. В этой связи интересны мысли Маркса, высказанные относительно метода применения диалектики ФЛассалем. «Идеологизм проходит через все, - писал Маркс, - а диалектический метод применяется неправиль­но. Гегель никогда не называл диалектикой подведение массы «случа­ев» под общий принцип»'⁵⁹. На полях В.И. Ленин отметил: «Лассаль «идеолог» и фальшиво применяет диалектику: («Подведение массы случаев под общий принцип не есть диалектика»)^[159][160]. Итак, сведение многообразия к общему не имеет никакого отношения к диалектике. Диалектическое познание прослеживает противоречивое развитие, формообразование, раскрывает опосредствующие звенья и разрешает рационально противоречия предмета.

При таком способе теоретического воспроизведения предмета чет­ко выявляется различие категорий «субстанция», «сущность» и т.п. Если при абстрактном рассмотрении они только синонимы, то при конкретном подходе они отличаются, выполняют в теоретическом познании различные функции. Если субстанция есть единое в целом, то сущность - это особая, своеобразная форма субстанции, которая в данном формообразовании имеет всеобщее, субстанциальное значе­ние. В теоретическом познании сущность, имея срединное положение между субстанцией и другими превращенными формами, выполняет своеобразную функцию. По отношению к субстанции она является особым, а по отношению к своим формам - всеобщим. Сущность, та­ким образом, есть своеобразное движение субстанции, выполняющей функцию всеобщего в формировании данного целого. Будучи особым движением, своеобразным сочетанием многообразного, она отличает­ся от элементов, формирующихся посредством этого движения. Если первое есть сущность, то второе - это эмпирическая форма ее реали­зации, значит, сущность (внутренняя связь) отличается от своих явле­ний, форм проявления, которые ее выражают.

Следует подчеркнуть, что сущность как способ формирования дан­ного целого ничего общего не имеет с эмпирическим аналогом, а явля­ется особым движением субстанции, особым единством своих форм проявления. Поэтому в теоретическом познании возникает реальная возможность рассмотреть сущность независимо от форм проявления.

Только такое рассмотрение и позволяет выделить сущность предмета, рассмотреть способ его формирования.

Ограниченность политэкономов до Маркса состояла в том, что они не смогли рассмотреть прибавочную стоимость независимо от форм проявления. Они не понимали, что сущность как особый способ фор­мирования предмета в целом не тождественна с особыми формами, которые являются только эмпирическими, превращенными формами ее выражения, не понимали, в чем отличие общего, формально-обще­го от содержательно-общего как способа формирования предмета.

В «Капитале» Маркс глубоко и всесторонне показал как отличие сущности от форм проявления, так и внутреннюю, нераздельную связь этих определенностей друг с другом. Вопрос об отличии сущ­ности от форм проявления K,Mapκc содержательно проанализировал в ходе рассмотрения соотношения стоимости с ценами товаров. В его трактовке стоимость реально отличается от цен товаров, так как она выступает как закон тех движений, которые совершает цена. «Но они всегда различны и никогда не совпадают или совпадают лишь совер­шенно случайно и в виде исключения. Цена товара стоит всегда выше или ниже стоимости товара, и сама стоимость товара существует лишь в отклонениях товарных цен вверх и вниз»^[161].

В своих теоретических исследованиях Маркс не ограничился различением стоимости от рыночных цен, но раскрыл и их внутрен­нюю связь. По его определению, каждая сторона противоположнос­ти имеет ту или иную определенность только соотносясь с другой ее стороной. К.Маркс писал: «Рыночная стоимость выравнивается в реальную стоимость путем своих постоянных колебаний, никогда не путем установления равенства с реальной стоимостью как с чем-то третьим, а через постоянное неравенство с самой собой (как сказал бы Гегель, не через абстрактное тождество, а через постоянное от­рицание отрицания, т.е.

В анализе Маркса категории «сущность» и «форма» не выступа­ют как нечто внешнее, а как внутренне связанные понятия. Поэтому форма у него выступает как собственное определение, саморазличе- ние содержания и как самоотрицание содержания. В свою очередь, содержание - это внутренние связи формы, а отнюдь не что-то другое, абстрактно тождественное.

Продуктивность марксистской концепции также в том, что в ней всесторонне проведена идея историчности предмета, сущности. В.И. Ленин неоднократно подчеркивал мысль о сущности первого по­рядка, второго порядка и т.п. Он обращал внимание исследователей также на то, что нужно знать не только сущность предмета, но и ее развитие. Эти мысли В.И. Ленина имеют важнейшее методологичес­кое значение в научно-теоретическом познании объективной действи­тельности. В домарксистской философии вопрос о развитии сущности с позиций идеализма в основном рассмотрен Гегелем, который счи­тал, что подлинным носителем развития, историчности является не сам предмет, его внутреннее противоречие, а некая абсолютная идея, существующая до реальности и определяющая ее истинное содержа­ние и развитие. В качестве таковой абсолютная идея выступает как абсолютная сила, которая реализуется и проявляется в особенном и единичном.

В материалистической диалектике проблема понимается принци­пиально иначе. Поскольку сущность истолковывается материалис­тически (как внутренняя взаимосвязь самой реальности), постольку вопрос о развитии сущности понимается как расчленение, формо­образование самого объективного предмета, его реальной сущности. В силу того, что объективно реальная предметная область по своей природе - это сложно расчлененное целое, состоящее из различных формообразований, знания одной абстрактной сущности предме­та недостаточно, необходимо проследить также развитие сущности, проанализировать действительные переходы от сущности первого по­рядка к сущности второго порядка. Касаясь этой стороны проблемы, В.И. Ленин писал: «...диалектика есть изучение противоположности вещи в себе (an sich), сущности, субстрата, субстанции, - от явления, «для-других-бытия»... Мысль человека бесконечно углубляется от яв­ления к сущности, от сущности первого, так сказать, порядка, к сущ­ности второго порядка и т.д. без конца»'⁶³. ^[163]

В работе «Кризис партии» идею историчности сущности В .И. Ле­нин сформулировал в несколько иной форме: «Именно поэтому надо изучать не только абстрактную сущность разногласий, но и конкрет­ное развертывание и видоизменение их в развитии разных этапов борь­бы». В.И. Ленин далее продолжал: «Надо, чтобы все члены партии с полным хладнокровием и величайшей тщательностью принялись изу­чать: 1) Сущность разногласий и 2) Развитие партийной борьбы. Необ­ходимо и то и другое, ибо сущность разногласий развертывается, разъ­ясняется, конкретизируется (а сплошь да рядом и видоизменяется) в, ходе борьбы, которая, проходя разные этапы, показывает нам всегда на каждом этапе не одинаковый состав и число борющихся, не одина­ковые позиции в борьбе и т.д. Надо изучать и то и другое, обязательно требуя точнейших документов, напечатанных, доступных проверке со всех сторон»^[164]. .

Правильное и глубокое понимание развития сущности в работах В.И. Ленина выполняет важнейшую методологическую функцию. В своих теоретических исследованиях он глубоко прослеживал истори­ческое развитие конкретного целого и его сложные взаимоотношения с другими явлениями. Поэтому каждый исторический период, круп­ная полоса исторического развития познавались им на основе выявле­ния всеобщих отношений данного целого. Однако В.И. Ленин никогда не сводил конкретные сложные отношения предмета к абстрактному выражению, а прослеживал развитие всеобщих отношений, находил посредствующие звенья, объясняющие связь всеобщего с особыми и единичными отношениями. В.И. Ленин раньше других распознал раз­витие сущности, ее особые формы модификации. Этим объясняется и то, что ленинские идеи (лозунги) всегда точно отражали объектив­но-историческую картину действительности. Противники В.И. Лени­на обычно терпели поражение, потому что плохо понимали развитие сущности исторического процесса, изменение конкретных сочетаний общественного движения, т.е. абстрактно подходили к общественным явлениям и, конечно, постоянно ошибались в оценке сложного исто­рического процесса, цеплялись за лозунги вчерашнего дня;

В.И. Ленин подходил к анализу общественных явлений всегда кон­кретно, учитывая при этом развитие, историчность сущности обще­ственно-исторического процесса. Всеработы В.И. Ленина, написанные

в период между февралем и октябрем 1917 г., - образцы конкретного, диалектического анализа общественных явлений. Анализируя этот не­большой по времени период, В.И. Ленин к его анализу подошел не ка­лендарно (абстрактно), а внимательно проследил развитие сущности определенной полосы исторического процесса, вскрыл формы изме­нения классовых, политических, военных и идеологических отноше­ний в ходе развития революции. В.И. Ленин истолковывал эту полосу исторического процесса не как однородное, а как сложное сочетание различных, друг друга сменяющих ступеней в развитии сущности. В.И. Ленин отчетливо видел эволюцию различных форм, периодов в историческом развитии революции, улавливал особенность каждой формы, сложное сочетание различных общественных явлений, ко­торые характеризуют данную форму, данную полосу общественного развития. Поэтому он принципиально отвергал абстрактные рассуж­дения и мелкобуржуазные иллюзии, а каждый раз вскрывал особое звено в цепи, «душу» данной совокупности явлений. Все ленинские выводы опирались на глубокое знание исторических фактов.

В.И. Ленин выделил ряд этапов в развитии революции, каждый из которых есть сложное, своеобразное сочетание классовых, военных и политических отношений, в единстве (тотальности) образующих осо­бую форму в развитии сущности, в развитии революции. На основе конкретного анализа конкретной ситуации В.И. Ленин четко опреде­лял своеобразные этапы в развитии революции и давал единственно правильные ответы (лозунги, тактику) на вопросы, какие ставила жизнь и сложнейшая общественно-историческая обстановка.