ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования

Детективная история о Платоне, укравшем идеи пифагорейцев для написания своего знаменитого диалога «Тимей» и прославившемся за чужой счет, была известна уже в эллинистический период.

Подходить к поиску ответов на все эти вопросы нужно издалека. Уже со времен пифагорейской школы известно, что Пифагор ничего не писал. ^[1]Он был знаменитым учителем и политическим деятелем,

проповедником религиозной идеи о перерождении душ. Но начало всяким спекуляциям было положено общепифагорейским запретом на раскрытие тайн - каждый, кто прошел обучение и кто причастен пифагорейскому союзу, должен был бережно хранить то знание, ко­торое он получил. Филолай из Кротона (V в. до н. э.) был одним из первых пифагорейцев, доверивших свои воззрения папирусу или вос­ковой табличке. Его учение о двух началах и объединяющей их гармо­нии оказало сильное влияние на последующие числовые спекуляции, якобы связанные с древним учением Пифагора. С именем Филолая также связана история о том, как Платон приобрел у его родственни­ков древние пифагорейские книги, которые якобы дали начало плато­новской метафизике. Представление о том, что Платон тесно связан с пифагорейским учением, подкреплялось и фактом его дружеских от­ношений с Архитом - последним представителем древнего пифагоре­изма.

ки Платона сильно исказили идеи учителя. ^[2]Неопифагорейцы призы­вают к пересмотру идей Платона в свете пифагорейской философии, и утверждают, что только таким образом его можно понять правиль­но. Несколько позже, комментируя «Тимей» и сочиняя трактат «О душе», сирийский неоплатоник Ямвлих противопоставляет свое уче­ние стоикам, предшествующим и современным ему платоникам, с од­ной стороны, и перипатетикам, с другой, и стремится показать, что истинное понимание платоновской философии возможно лишь после обращения к мнению «древних» пифагорейцев и платоников. Откуда берутся такие мысли? Взглянув внимательнее на имеющиеся тексты, мы обнаруживаем, что уже в эллинистический период существовали различные трактаты, подписанные именами древних пифагорейцев - самого Пифагора, его родственников и учеников. Эти трактаты якобы были спрятаны и долгое время оставались недоступны. О времени, ме­сте и причинах их появления речь пойдет ниже. Сейчас отметим лишь, что перед нами важное связующее звено в развитии и передаче пифагорейско-платоновских идей, которому в отечественной науке до настоящего времени не было посвящено ни одной работы. Этим свя­зующим звеном являются пифагорейские псевдоэпиграфы. Настоя­щая работа представляет собой первое в отечественной науке специ­альное исследование данной «страницы» истории античной философии.

Постановка проблемы

Пифагорейские псевдоэпиграфы по содержанию представляют собой синкретичную переработку платоновской и аристотелевской фило­софской мысли.

нашему мнению, должны были сыграть в этом процессе немаловаж­ную роль. В то время, когда Антиох Аскалонский в конце II - начале I вв. до н.э. разыскивал поздние сочинения Платона с целью возродить догматический платонизм, ^[5]авторы пифагорейских псевдоэпиграфов сочиняли трактаты в рамках платонической философии как раз в та­ком догматическом ключе, т. е. пытались представить платоновскую философию как систему. И введение аристотелевских терминов каза­лось им вполне уместным, ведь самого Аристотеля можно рассматри­вать как первого систематизатора философии своего учителя (хотя ав­торам псевдопифагорейских трактатов, скорее всего, были доступны лишь экзотерические сочинения Стагирита). Необходимо помнить и то, что аристотелевская традиция в изучаемый нами период также находилась в некотором упадке: возрождение и систематизация наследия Аристотеля и Теофраста обычно связывается лишь с труда­ми Андроника Родосского в I в.

одному из древних пифагорейцев. Таким образом, мы видим, что ис­тория создания догматической философии, как в платоновской, так и в аристотелевской школе, должна изучаться с учетом имеющихся псевдопифагорейских трактатов, роль которых в этом процессе до сих пор не принималась во внимание.

Цель и задачи исследования

Цель диссертационного исследования - уточнить место пифагорей­ских псевдоэпиграфов в становлении догматического платонизма I в. до н.э. и, в частности, раскрыть значимость трактата Псевдо-Тимея Локрского как одной из первых реинтерпретаций платоновского «Ти­мея», оказавшей влияние на его последующее восприятие позднепла­тоническими комментаторами.

Для этого необходимо решить следующие задачи: (1) в первую очередь необходимо дать историографический обзор литературы по этой теме, насчитывающей более ста лет; (2) осуществить анализ со­вершенно не изученных в российском антиковедении трактатов III в. до н. э. - I в. н. э., подписанных именами древних пифагорейцев, с це­лью выявления их роли и историко-философской значимости в кон­тексте философии эллинистического и римского периодов; (3) на ос­нове анализа трактата Тимея Локрского «О природе космоса и души» прояснить, как осмысливалось содержание платоновского «Тимея» в эпоху зарождения неопифагореизма и среднего платонизма.

Сочинение Тимея Локрского выбрано из большого списка псев- допифагорейских трактатов не случайно. В поздней античности этот

трактат воспринимался как аутентичное произведение древнего пифа­горейца Тимея и оказал существенное влияние на формирование в неопифагорейской среде образа Платона как плагиатора пифагорей­ских текстов.

В качестве хронологической рамки исследования можно обо­значить, условно, III в. до н. э. — II в. н. э. Ко II в. н. э. псевдопифаго- рейские трактаты уже использовались как неопифагорейцами, так и платониками. Ближе к концу античного периода (Сириан, Прокл) псевдоэпиграфы утвердились в качестве аутентичных, и заняли то ме­сто в комментаторской традиции, которое оставалось за ними до се­редины XIX века. И только позже появились современные критиче­ские работы, показывающие подложность рассматриваемых трактатов.

Степень изученности темы

Без преувеличения можно сказать, что в отечественной научной лите­ратуре псевдопифагорика практически не нашла отражения. Ради справделивости стоит упомянуть о кратком обзоре (не более двух

страниц) содержания сочинения Тимея Локрского А. Ф. Лосевым, ^[6]ко­торый не только основан на работах XIX в., но и мало что дает для по­нимания как самого трактата, так и специфики псевдопифагорейского корпуса, поскольку интерес А.Ф. Лосева ограничивается исключитель­но рассмотрением вопросов античной эстетики, и, по его собственно­му признанию, трактат Тимея Локрского в этом отношении совер­шенно не интересен. Более подробно он обращается к содержанию трактата Окелла Луканского, также на основе безнадежно устаревших публикаций и извлекая из него только то, что полезно для рассмотре­ния истории эстетики.

Что касается пифагореизма в целом, то ранняя пифагорейская традиция подробно изучена в серии работ Л. Я. Жмудя, ^[7]а неопифа- горейская традиция недавно представлена в специальном выпуске журнала ΣΧΟΛΗ ^[8](при моем участии).

опубликовал перевод трактата Теона Смирнского ^[9]и, совсем недавно, также при моем участии, вышла серия работ по истории античной музыкальной теории (2011-2012 гг.). ^[10]Наконец, в 2013 г. вышла об­ширная коллективная монография «Пифагорейская традиция» (СПб.: Издательство РХГА, 2013. 752 с.), в которую, кроме исправленных и до­полненных вариантов вышеперечисленного вошли главы об истоках древнего пифагореизма (Е. В. Афонасин и А. С. Афонасина), среднем пифагореизме и, специально, о трактате Псевдо-Тимея Локрского (А. С. Афонасина).

Таким образом, предлагаемая работа призвана заполнить важный пробел в изучении пифагорейской традиции - рассмотреть период, «средний» между древним пифагореизмом и его возрождением в I­II в. н. э.

Пифагорейские псевдоэпиграфы изданы и подробно изучены ев­ропейскими учеными, однако, как и следовало ожидать в подобном случае, вопросов задано больше, чем получено ответов. Обзор ино­странных исследований логично разделить по следующему принципу: работы, в которых рассматриваются общие проблемы и корпус псев- допифагорейских сочинений в целом, и работы, посвященные изуче­нию отдельных авторов и трактатов.

Собрание пифагорейских псевдоэпиграфов (только греческие и латинские тексты) в 1965 г. издал Х. Теслефф. ^[11]Свое издание Х. Тес-

лефф снабдил отдельным обширным введением, которое включает обзор античного материала, мнения различных современных авторов и анализ языка псевдопифагорейских текстов. ^[12]Содержательным анализом пифагорейских псевдоэпиграфов занимались также В. Бур- керт ^[13] и Б. Чентроне, ^[14] внесшие важный вклад в изучение этих сочи­нений. Кроме того, в 60-х гг. между Х.Теслеффом и В. Буркертом ве­лась бурная аргументированная дискуссия о датировке и месте происхождения пифагорейских псевдоэпиграфов, которая нашла от­ражение в сборнике, посвященном псевдоэпиграфике в целом. ^[15]

Специально трактатом Тимея Локрского занимались В. Марг, ^[16]М. Балтес ^[17]и Т. Тобин, ^[18]которые подготовили издание, подробный комментарий и переводы, соответственно, на немецкий и английский

языки. На другие европейские языки трактат не переводился. В при­ложении к диссертации я предлагаю первый перевод трактата на рус­ский язык. Огромный вклад в изучение корпуса Псевдо-Архита внес Томас Слезак. ^[19]Он перевел и прокомментировал два трактата Псевдо- Архита «Об общих понятиях» и «Десять общих понятий», уточнил их датировку. Трактатам этического содержания посвящена работа ита­льянского исследователя Б. Чентроне, в которой он изучил и сопоста­вил сочинения таких псевдопифагорейских авторов как Архит, Метоп, Теаг и Эврифам. ^[20]Р. Хардер в 1926 г. издал трактат Окелла Луканско- го, ^[21]а в 1936 написал большую статью, ^[22]в которой наряду с Океллом он рассматривал и трактат Тимея Локрского. Р. Хардер пришел к вы­воду, что оба трактата имеют два уровня передачи текста: первый мо­жет быть определен как школьный конспект, второй - переработка школьного конспекта в трактат.

В 1980 году А. Штеделе опубликовал новое комментированное из­дание писем и трактатов Пифагора, его родственников и учеников, а также пифагорейских женщин Мелисы, Мийи и Теано (которые пи­шут другим женщинам на разные этические темы касательно поведе­ния и образа жизни женщины, как в замужестве, так и до него). ^[23]

К. Хаффмен в двух своих работах, посвященных Филолаю и Архи­ту, рассматривает аутентичность сохранившихся фрагментов и тракта­тов этих философов, и коротко касается вопроса псевдоэпиграфики. ^[24]Однако полностью корпус псевдопифагорики не переводился ни на один европейский язык и подробно не комментировался. Это следует считать еще нерешенной исследовательской задачей, в реализацию которой автор расчитывает внести посильный вклад.

Методологическая основа исследования

Пифагорейские псевдоэпиграфы остаются белым пятном в россий­ском философском антиковедении. Чтобы заполнить этот пробел я выполнила перевод трактата Тимея Локрского «О природе космоса и души», который по многим позициям оказывается наиболее предста­вительным среди многочисленных произведений псевдопифагорей­цев. Для его содержательного анализа, определения времени и места возникновения применялись как общие филологические методы (вы­явление архаизмов и неологизмов, диалектных форм, анализ употреб­ляемой научной и философской лексики, стилистический анализ), так и методы философского анализа текста (анализ содержания текста в контексте эллинистической и римской философии, изучение упо­требляемых философских терминов и выявление заимствований).

Историографический подход позволяет рассмотреть псевдопифа- горейские трактаты в контексте истории эллинизма и раннего рим­ского периода.

Анализ псевдопифагорейских трактатов и классификацию по диалектному принципу осуществил Х. Теслефф, разделив все сочине­ния на два класса. В отдельную группу он помещает трактаты, напи­санные на дорическом диалекте, в другую группу - все остальные. Этот подход показал свою недостаточность (о чем подробнее см. 1.3), по­этому я предлагаю классифицировать изучаемые произведения по содержательному принципу, что позволяет понять, в каком философ­ском окружении они возникли, и оценить разносторонность интере­сов авторов псевдопифагорейских трактатов.

Результаты работы, их научная новизна

Работа представляет собой первый в российском философском анти- коведении опыт систематического изучения псевдопифагорейских со­чинений. В ней подробно анализируются тексты и свидетельства, ко­торые до сих пор редко привлекали внимание российских ученых. Более конкретно:

1. С опорой на исследования Р. Хардера, В. Буркерта, Х. Теслеффа, Т. Слезака, А. Штеделе, Б. Чентроне и др. в диссертации изучена про­блема определения времени и места происхождения пифагорейской псевдоэпиграфики. Оказалось возможным рассмотреть псевдопифа- горейские трактаты как единую группу. Пифагорейские псевдоэпи­графы, датируемые периодом от позднего эллинизма до начала

принципата, предлагается понимать как переходный этап в передаче и трансформации пифагорейско-платонических идей от древнего пи­фагореизма и платонизма к их возрождению в I в. н.э. Хронологиче­скими рамками этого периода могут считаться III в. до н. э. - I в. н.э., а местом возникновения большинства трактатов - Рим и Александрия.

2. Подготовлен философский комментарий к псевдопифагорей- скому трактату «О природе космоса и души», приписываемому древ­нему пифагорейцу Тимею из италийских Локр. Таким образом, в научный оборот, впервые на русском языке, вводится новый источник, который для античных авторов, таких как Ямвлих, Сириан и Прокл, был тем образцом, на котором основывался Платон, сочиняющий свой «Тимей», а для современного историка философии представляет собой первый полностью дошедший до нас опыт толкования и реин­терпретации знаменитого диалога Платона. Сочинение Псевдо-Тимея Локрского показывает, как идеи Платона преобразовывались в элли­нистический и раннеримский период.

3. Обоснован вывод о том, что различные контексты, в которых Тимей Локрский использует понятия ιδέα, είδος, μορφή, не позволяют выявить их смысловое различие. Кроме того, в ряде случаев к ним приравнивается и παράδειγμα - она не имеет того же онтологического статуса, что и у Платона, так как ее место уже заняла Идея; в отличие от средних платоников, автор нашего трактата не расширяет свою ме­тафизическую схему далее и не вводит типичное для них высшее бо­жество, мыслями которого могли бы оказаться идеи.

4. На основе сопоставления трактата Псевдо-Тимея с различными древними текстами показано, что автор трактата не выделяет монаду и неопределенную диаду как первопринципы, и это не специфично для рассматриваемого периода. Действительно, эти принципы получили рождение, скорее всего, уже в ранней Академии. Позже в сообщении Александра Полигистора о пифагорейской доктрине и у Евдора эти начала постулируются как первопринципы, что в дальнейшем (по крайней мере, с момента истолкования «Парменида» Платона Моде- ратом) получает развитие в неопифагореизме. Так как, при ближай­шем рассмотрении, сочинение Тимея Локрского в других отношениях созвучно с философской доктриной Евдора, то логично было бы ожи­дать похожих взглядов и в области первых принципов, чего как раз не обнаруживается (два противоположных принципа в первом случае, в отличие от объединяющего их начала во втором). Это обстоятельство должно указывать на то, что Псевдо-Тимей стремился представить свой трактат как сочинение древнего пифагорейца.

5. Выявлено, что представление Псевдо-Тимея Локрского о «не­рожденном времени» нашло дальнейшее развитие в неопифагорей- ской школе (Нумений).

6. В работе показано, что история о сотворении Мировой Души и, особенно, человеческих душ также подвергается модификации у ин­терпретатора платоновского «Тимея». В частности, человеческие души смешиваются в той же пропорции и происходят из тех же сил, что и Мировая Душа. Это представление закладывает одну из традиций

толкования «Тимея», которую можно проследить вплоть до поздней античности (Ямвлих, Прокл, Филопон).

7. Впервые выдвигается гипотеза, что Псевдо-Тимей был одним из первых, кто использует ύλη для обозначения материи у Платона. Ана­лиз термина ύλη показал, что автор трактата заимствует его из ари­стотелевской традиции, что закладывает основу для последующих комментаторов платоновских диалогов. Сам Платон в философском контексте это слово никогда не употреблял, но Аристотель, объясняя философию своего учителя, использует именно ύλη в описании мета­физической схемы Платона. Однако в I в. до н.э. (время составления изучаемого трактата) древние традиции, как платоновская, так и ари­стотелевская, находились в забвении: как в Академии, так и в Ликее не было классических работ их основателей. ^[25]

На примере одного только трактата Псевдо-Тимея видно, как обобщается и видоизменяется платоновская философия в период ее временного забвения. В данном исследовании это сочинение рассмат­ривается как один из первых опытов составления догматического тол­

кования платоновсокого «Тимея». ^[26]Предполагается, что подробное изучение ряда других трактатов корпуса псевдопифагорейских сочи­нений приведет к не менее важным выводам о процессе становления догматической философии, как в платоновской, так и в аристотелев­ской традициях.

Область применения результатов работы

История развития пифагорейских идей насчитывает почти тысячу лет. Начиная с VI века до н. э. пифагорейские идеи занимают умы многих философов. Пифагорейское учение о метемпсихозе, небесной и чис­ловой гармонии надолго укрепилось в платонизме. Далее разные пи­фагорейские представления, смешавшись с платонизмом, аристоте­левской и стоической философией, получают свое отражение в изучаемых в данной работе текстах. И лишь затем, в I в. н. э. происхо­дит возрождение пифагореизма в лице неопифагорейцев Модерата, Нумения и Никомаха. То есть, в теоретическом плане результаты настоящего исследования призваны заполнить пробел в передаче пи­фагорейско-платоновских идей от древности до поздней античности. Пифагорейские псевдоэпиграфы должны быть включены в изучение историко-философского процесса. Это важно, по меньшей мере, по­тому, что значительная часть пифагорейских псевдоэпиграфов пред­ставляет собой первые попытки реинтерпретации трудов Платона и Аристотеля, что до сих пор не было отражено ни в одной отечествен­ной работе. Трактат Псевдо-Тимея Локрского по праву может считать­

ся одним из первых толкований платоновского «Тимея», а работы Псевдо-Архита - «Категорий» Аристотеля. Соответственно, в практи­ческом плане результаты исследования должны восполнить суще­ственный пробел в курсе истории античной философии.

Апробация

Основные положения и выводы диссертации обсуждались на семина­ре сектора истории философии Института философии и права Си­бирского отделения РАН. Отдельные темы были представлены в до­кладах автора на ряде российских и международных конференций («Платонополис», Санкт-Петербург, 2005 и 2008; Копнинские чтения, Томск, 2006; Iamblichus. His sources and influence, Афины, 2009; Препо­давая Античность. Фундаментальные ценности в изменяющемся мире, Новосибирск, 2008, 2009; ΤΕΧΝΗ. Теоретические основания искусств, наук и технологии в греко-римском мире, Новосибирск, 2011, 2012; конференция участников программы академических обменов ДААД, Бонн, 2011, Proclus of Byzantium and his Abrahamic Interpreters, Istanbul, декабрь 2012 и др.) и нашли отражение в монографии и публикациях в ведущих российских и зарубежных журналах (Гуманитарные науки в Сибири, Трудах Томского государственного университета, ΣΚΕΠΣΙΣ, ΣΧΟΛΗ, Bulletin of AGIBAS и др.).

Публикации А. С. Афонасиной по теме диссертации

А. Публикации в реферируемых периодических изданиях

1. Shamanism and the Orphic Tradition // ΣΚΕΠΣΙΣ. A Journal of Phi­losophy and Interdisciplinary Research (Athens/Sank Augustin, Ac­ademia Verlag). 2007. Vol. 18. P. 24-31 [представлен в базе Philoso­pher's Index, USA].

2. (совместно с Е. В. Афонасиным) Нумений из Апамеи. Фрагмен­ты и свидетельства // ΣΧΟΛΗ [транслит. Schole]. Философское антиковедение и классическая традиция / Ancient Philosophy and the Classical Tradition. 2009. T. 3.1. C. 213-278 [представлен в базах SCOPUSи Philosopher's Index, USA].

3. Рождение гармонии из духа tekhne // ΣΧΟΛΗ [транслит. Schole]. Философское антиковедение и классическая традиция / Ancient Philosophy and the Classical Tradition. 2012. T. 6.1. C. 58-67 [пред­ставлен в базах SCOPUSи Philosopher's Index, USA].

4. The birth of harmony out of the spirit of tekhne// ΣΧΟΛΗ [транслит. Schole]. Философское антиковедение и классическая традиция / Ancient Philosophy and the Classical Tradition. 2012. T.

6.1. C. 68-75 [представлен в базах SCOPUSи Philosopher's Index, USA].

5. The Middle Pythаgoreanism / Средний пифагореизм // Bulletin of the American-Georgian Institute of Biblical and Archeological Stud­ies (AGIBAS, Tbilisi State University / Cornell University). 2012. No. 8. P. 69-80 [реферируется Library of Congress, USA].

6. Тимей Локрский. О природе космоса и души // ΣΧΟΛΗ [транс­лит. Schole]. Философское антиковедение и классическая тради­ция / Ancient Philosophy and the Classical Tradition. 2013. T. 7.1. С. 110-175 [представлен в базах SCOPUSи Philosopher's Index, USA].

Б. Публикации в журналах из списка ВАК

7. Шаманизм и орфическая традиция // Гуманитарные науки в Сибири. 2007. № 1. С. 49-52.

В. Другие публикации

8. The concept of Harmony in Ancient Philosophy // Stichting Pythag­oras Newsletter (Naarden). Edd. Nico Bader and Marie-Anne de Roode. December, 2005. No. 5. Р. 6. http ://www.stichtingpythagoras.nl/

9. Гармония в пифагорейской традиции // Универсум Платонов­скоймысли. C.-Пб, 2006. Вып. 13. С. 47-59.

10. Исторический Пифагор: проблема реконструкции интеллекту­альной биографии // Труды Всероссийского философского се­минара молодых ученых им. П.В. Копнина (сессия 2). Томск, 2006. С. 108-111.

11. Представление о гармонии в греческой философии // AKAΔEMEIA: материалы и исследования по истории плато­низма. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2010. С. 3-38.

12. Пифагорейские псевдоэпиграфы и «средний пифагореизм» // Сборник материалов научного семинара стипендиатов про­грамм «Михаил Ломоносов II» и «Иммануил Кант II» 2011/2012 года. М., 2012. С. 209-212.

13. Пифагорейская традиция. Издание подготовлено Е. В. Афо- насиным, А. С. Афонасиной и А. И. Щетниковым. СПб.: Изда­тельство РХГА, 2014. 752 с. (личный вклад А. С. Афонасиной: стр. 7-197, 537-627).

Г. Переводы А. С. Афонасиной современных исследователей (по теме дис­сертации)

14. Доминик О'Мара. Возрожденный пифагореизм. Математика и философия в поздней античности. Первая часть. Возрождение пифагореизма в неоплатонической школе. Перевод с англ. // Ме­тафизика в античности: Учеб. пособие: В 2 ч. / Новосиб. гос. ун-т. Новосибирск, 2006. Часть 1: Пифагорейская традиция. С. 62-90.

15. Г. Кирк, Дж. Рейвен, М. Скофилд, Досократики: Пифагор, Фило- лай. Перевод с английского и древнегреческого // Метафизика в античности: Учеб. пособие: В 2 ч. / Новосиб. гос. ун-т. Новоси­бирск, 2006. Часть 1: Пифагорейская традиция. С. 12-62.

16. Эрик Доддс. Переоткрытие антиковедения, перевод с англ. // ΣΧΟΛΗ. 2007. Т. 1.2. С. 299-303.

17. Эрик Доддс. «Парменид» Платона и происхождение неоплато­нического Единого. Перевод с англ. // ΣΧΟΛΗ. 2009. Т. 3.1. С. 336­353.

18. Джон Рист. Неопифагореизм и «Второе письмо Платона». Пере­вод с англ. // ΣΧΟΛΗ. 2009. Т. 3.1. С. 354-357.

19. Мартин Уэст, Орфические поэмы. Глава первая: «Куча книг».

Перевод с англ.: http://www.nsu.ru/classics/plato/West.pdf

20. Вальтер Буркерт. Астрономия и пифагореизм. Перевод с нем. и

англ. // ΣΧΟΛΗ. 2011. T. 5.2. C. 234-311.