Пифагорейские псевдоэпиграфы

Обратимся непосредственно к предмету нашего исследования. Среди пифагорейских псевдоэпиграфов мы встречаем как письма, так и под­ложные трактаты. Большинство из них написано на литературном языке, имитирующем дорийский диалект, на котором, как полагали, должны были писать пифагорейцы Италии и Сицилии.

Рассмотрим сначала письма. В 1980 году вышло новое комменти­рованное издание А. Штеделе писем Пифагора и Лисида, а также пи­фагорейских женщин Мелисы, Мийи и Теано, которые пишут другим женщинам на разные этические темы касательно поведения и образа жизни женщины, как в замужестве, так и до него.^[36] Это издание значи-

тельно лучше более ранних изданий Р. Херхера ^[37]и Х. Теслеффа. ^[38]Р. Херхер был знаком только с некоторыми рукописями, и в собрание Х. Теслеффа эти письма вошли в том же виде, как они представлены у Р. Херхера. Достоинство работы А. Штеделе состоит в том, что письма стало возможным рассмотреть как единый корпус. Х. Теслефф не ста­вил перед собой такой задачи и расставил всех авторов в алфавитном порядке. Возможно, это облегчает поиск того или иного текста, однако не следует забывать, что письма Лисида, Мелиссы, Мийи и Теано в большинстве рукописей встречаются вместе, иногда им предшествует письмо Пифагора тирану Гиерону, и это позволяет утверждать, что данные письма уже в древности воспринимались как единое собрание.

С другой стороны, письма Пифагора Анаксимену и Телавгу не об­наружены в эпистолографических собраниях. Письмо Пифагора Анаксимену сохранилось только у Диогена Лаэртия (VIII, 49-50), письмо Телавгу или Лаю представлено в различных версиях в ряде астрологических рукописей.

А. Штеделе внимательно исследовал более 80 рукописей, чем внес неоценимый вклад в изучение псевдоэпиграфической литературы в целом.

причем письма Теано Евбуле, Никострате и Каллисто, скорее всего, принадлежат перу одного сочинителя. ^[39]Письма Теано с VIII по XI (Эвридике, Тимониду, врачу Евклиду и философине Родопи) ^[40]А. Штеделе датирует очень поздним периодом - не ранее IV в. н. э. - и в подтверждение своих выводов приводит следующие соображения: эти письма сохранились лишь в Vaticanus Gr. 578 (XVI в.) вместе с письмами христианской святой Макрины IV в. н.э. По содержанию письма пифагорейской философини и христианской святой никак не пересекаются, так что объединение их кажется случайным. А. Штеделе объясняет это тем, что подобное собрание писем должно было про­демонстрировать превосходство христианской θεοσοφία над языче­ской σοφία. ^[41]Однако датировать появление писем Теано настолько поздним временем вовсе не обязательно. Мода на сочинение личных писем была распространена среди женщин как в эллинистический, так и в римский период, что подтверждается как литературными ци­татами, так и папирусными находками.^[42] Еще во II в. н. э. у Климента Александрийского (Strom. 4,7.44,2—3) и Диогена Лаэртия (VIII, 43) по­являются сообщения о сочинениях Теано, а факт включения писем Те- ано в состав христианской рукописи и их отсутствие в составе иных

рукописных собраний, конечно, вызывает подозрение, однако не дока­зывает позднейшего происхождения самих писем. Многие античные тексты дошли до нас случайно, в составе позднейших христианских собраний, и само по себе это никак не указывает на время их написа­ния. Таким образом, нам представляется, что ничто не мешает считать временем составления писем Теано из ватиканской рукописи по крайней II в. н.э., но возможно и более ранний период.

Штеделе обращает также внимание на редкую форму έρρωμενη βιώης в письме Теано Эвридике - выражение, которое впервые встре­чается в письмах Синесия (IV в.

В основном письма представляют собой образцы риторики, напи­санные особым стилем и использующие терминологию, приятную аристократическому слуху. В двух письмах Мийи и Теано рассматри­вается тема выбора кормилицы, что вполне вписывается в контекст

распространенных в римский период работ таких медиков, как Руф из Эфеса (ок. 100 г. н.э.), Соран (нач. ΙΙ в. н.э.) и Гален (кон. II в.), что опять же позволяет датировать их временем до II в. н. э. В комментариях к письмам А. Штеделе приводит не только информацию о лингвистиче­ских формах и стиле, но также и исторический ракурс каждого инте­ресного слова и понятия.

Следует отметить, что в обсуждаемых письмах практически отсут­ствует философское содержание. Возьмем, например, письмо Мелисы Клерете: ^[44]

1. Кажется мне, что по собственной воле обладаешь ты массой хо­роших качеств. Поэтому ты серьезно желаешь услышать о жен­ской благовоспитанности, и это дает хорошую надежду на то, что ты готова состариться в почете. Благовоспитанная, свободнорож­денная женщина должна жить вместе со своим законным мужем, спокойно наряжаться, но бесхитростно. Она должна носить белое, чистое, простое платье, ничего драгоценного и блестящего. Так же должна она пренебрегать окрашенными в пурпур одеждами и одеяниями, вышитыми золотом. Это гетеры нуждаются в таких вещах в погоне за кучей мужчин, а украшением женщины, кото­рая только своему мужу желает понравиться, является ее сущ­ность, а не платья.

2. Вместо косметики ты должна вызывать стыдливый румянец на своем лице в знак застенчивости, а нравственное совершенство, порядочность и скромность носить вместо золота и драгоценных камней. Не о дорогостоящих платьях должна заботиться та жен­щина, которая стремится к скромности, но об управлении до­машним хозяйством. Она должна нравиться своему мужу тем, что выполняет его пожелания. И желания мужа для порядочной женщины - это неписаный закон, в соответствии с которым она

должна жить. Она должна понимать, что в качестве красивейшего и важнейшего приданого она принесла с собой в брак скромное поведение. Она должна доверять красоте и богатству души, а не внешнему виду и товарам. Поскольку первые лишают зависти и болезни, а другие сохраняются вплоть до смерти (τά μεν γάρ φθόνος και. νοΰσος παραιρέεταί, τά δε μέχρι, θανάτω πάρεντί εκτεταμένα).

Содержание этого послания отчасти перекликается со стоическим представлением об «искусстве жизни». ^[45]В целом оно должно было отражать дух воздержанности, который царил в пифагорейском со­обществе.

Хорошо известное письмо Лисида Гиппасу появляется не только в эпистолографических собраниях, но фрагментарно сохранилось также у христианского писателя второй половины II - начала III вв. Климен­та Александрийского (Strom. V 56,5-57,4, хронологически первое упо­минание; следует заметить также, что свои «Строматы» за исключени­ем, возможно, заключительной книги Климент писал до вынужденного отъезда из Александрии в 203 г.), Диогена Лаэртия (VIII, 43) и Ямвлиха (VP, 75-78).

сказано о том, что Пифагор сам оставил секретные «Записки» (ύπομνήματα). А. Штеделе считает, что это письмо не может быть да­тировано намного раньше времени жизни Никомаха, хотя его цен­тральная часть базируется на идеях ранней пифагорейской литерату­ры. ^[47] Целью письма было объяснение того, почему пифагорейские сочинения до сих пор не были доступны широкой публике. Приведу небольшой фрагмент в передаче Ямвлиха:

Говорят, что ты читаешь публичные лекции, то есть делаешь то, что сам Пифагор считал непозволительным. Ты знал это, однако не пожелал исполнять, вкусивши, дружище, сици­лийских нравов (ποΛυτεΛείας). Но во второй раз такой номер тебе не пройдет. Ты порадуешь меня, если раскаешься, если же нет - ты для меня умер (εί δε μή γε, τεθνακας) (VP, 75).^[48]

Судьба оказалась неблагосклонна к пифагорейцам. Так случилось, что среди их произведений сохранилось гораздо больше подделок, чем подлинных трактатов. Да и сами псевдоэпиграфы по большей своей части сохранились лишь в выдержках, процитированных античными энциклопедистами, одним из которых был Иоанн Стобей, в начале V в. н. э. составивший систематизированную антологию греческих текстов для образования своего сына. Стобей оказывается единственным источником для подавляющего большинства псевдо- пифагорейских текстов, и в особенности писем. Это не удивительно - ценитель древностей из македонского городка Стоби особенно любил нравоучительные письма и собрал их великое множество.

стороны, совершенно очевидно, что в его распоряжении не было серьезной библиотеки, а значит, он пользовался уже заготовленными собраниями, просто располагая их в нужном ему порядке. Хороший пример такой работы - письма Ямвлиха, единственным источником которых также остается Стобей.^[49] В этот же ряд можно поместить несколько десятков герметических диалогов и речей, все из Стобея.

Философская составляющая псевдоэпиграфов заключена в многочисленных трактатах, подписанных именами древних пифагорейцев, таких как Филолай, Архит, Тимей, Окелл. Больше всего подложных трактатов принадлежит Архиту (девять полностью сохранившихся произведений, другие сохранились фрагментарно, либо упоминаются лишь по названию).

В собрание пифагорейских псевдоэпиграфов эллинистического периода Х. Теслеффа вошли следующие трактаты: ^[50]Архит «Десять общих понятий», «О благе человека и о счастье», «О противоположностях», «О началах», «Об общих понятиях», «О законе и справедливости», «Об уме и чувственном восприятии», «О сущем», «О нравственном воспитании», «О мудрости»; Арес «О природе человека»; Аристай «О гармонии»; Бротин «Об уме и мысли»; Брисон

«Домашнее хозяйство»; ^[51]Бутер «О числе»; Харонд «Вступление к законам»; Дамипп «О рассудке и успехе»; Диос «О красоте»; Диотоген «О царской власти», «О благочестии»; Эккел «О справедливости»; Экфант «О царской власти»; Эврифам «О жизни»; Гиппарх «О радости»; Гипподам «О счастье», «О государстве»; Калликратид «О процветании дома»; Клений «О благочестии и уважении», математические фрагменты; Лисид, письмо Гиппарху; Метоп «О нравственном совершенстве»; Окелл «О природе мира»; Онат «О боге и божественном»; Пемпел «О предках»; Периктиона «О женской слаженности», «О мудрости»; Филолай «О ритмах и метрах», «О душе»; Финтия «О женской рассудительности»; Прор «О семерке»; Пифагор «Священные слова» гекзаметром, «Священные слова» дорическая проза, «Священные слова» в латинском переводе, «О воспитании, о политике, о природе», «Речи»; ^[52] Сфенид «О царской власти»; Теаг «О добродетели»; Тимей «О природе космоса и души»; Залевк «Вступление к законам». В большинстве своем трактаты не большие, 2-3 страницы в издании Теслеффа (за исключением нескольких сочинений Архита, Окелла и Тимея). Название трактатов хорошо отражает их содержание. Очевидно, большинство из них посвящено различным философским вопросам. Видно, что

преобладают этика и политика, однако уделяется внимание и теоретической философии. Названия выглядят очень по- пифагорейски («о числе», «о семерке», «о ритмах» и т. д.), содержание этому не всегда соответствует.

Однако прежде чем перейти к этим философским трактатам, проблеме их идентификации и датировке, кратко остановимся еще на нескольких псевдо-пифагорейских текстах, которые вошли в состав вышеупомянутого издания Х. Теслеффа.^[53] В скором времени они нам понадобятся.

В приложении к своему собранию Х. Теслефф помещает четыре анонимных текста о пифагорейцах. Они интересны тем, что в них описываются некоторые философские направления с пифагорейской точки зрения. Используемые в них термины и доктрины указывают на их пост-платоновское происхождение. Эти сообщения, как считает Теслефф, могут датироваться эллинистическим периодом. Так называемый «Аноним Диодора» (Anonymus Diodori) повествует о жизни Пифагора, рассказывает об упражнениях, направленных на улучшение памяти, о самоконтроле, о перерождении Пифагора, о том, что роскошь - это зло, а философия - благо, о пифагорейской дружбе и секретности.

В сообщении Александра Полигистора, «Анониме Александра» (Диоген Лаэртий, VIII, 24), которое, по его словам, он извлек из неких пифагорейских «Записок», речь идет о структуре мира и монаде как начале всего, которая вместе с неопределенной диадой (как материей)

составляет все остальные числа. Из них же происходят геометрические фигуры и четыре элемента, которые постоянно чередуются. Сам космос одушевлен и имеет сферическую форму с землей в центре. Этот источник знает, что луна светит отраженным светом солнца и излагает механизм оживления всего лучами солнца, проходящими сквозь эфир. Душа человека бессмертна. Рассказывается о развитии эмбриона и чувствах восприятия. О трех частях и функциях души. После смерти тела душу в высшие сферы сопровождает Гермес, если она чистая, а если нечистая, то ее наказывают Эринии. Следует отметить, что сообщение Александра Полигистора о судьбе души, покинувшей тело, перекликается с первыми шестью колонками Папируса из Дервени, ^[54] что в целом подтверждает гипотезу о связи орфики и пифагореизма.^[55]

В «Анониме Фотия» говорится о том, что Архит, Платон и Аристотель являются восьмым, девятым и десятым преемниками Пифагора. Здесь же сообщается о том, что монада и неопределенная диада содержат в себе все вещи, в то время как единица является первым числом, далее речь идет о декаде и ее связи с тетрактидой. Монада описывается как начало всего, подобно тому, как точка является началом геометрических тел. Речь также идет о воздержании от мяса, бобов, вере в перерождение, о связи Платона с пифагорейцами, об общих для Пифагора, Платона и Аристотеля

учениях и т. д. Различные астрономические доктрины описываются как пифагорейские, и утверждается, что Аристотель позаимствовал их у пифагорейцев.

Еще одно анонимное сообщение о пифагорейцах содержится в «Метаморфозах» Овидия. Х. Теслефф описывает его в своем «Введении»,^[56] но в издание текстов этот отрывок не включает (издание Овидия общедоступно). Отмечу одну важную деталь, которая в нем содержится, а именно продолжительное «цитирование» речи Пифагора. Конечно же, эту речь сочинил сам Овидий, однако идея о том, что Пифагор произносил речи перед публикой, была с давних времен укоренена в античной литературной традиции (ср., например, Дикеарх, фр. 33 Wehrli = Порфирий. Жизнь Пифагора, 18; Порфирий, Схолии к «Одиссее», I, 1 = Антисфен-сократик, фр. 51 Decleva Caizzi). В речи говорится о способах избегания кровопролития и о перерождении души, причем последняя идея иллюстрируется с помощью разных мифологических сюжетов.

Рассмотренные в этом разделе работы Теслеффа и Штеделе являются основополагающими для исследований псевдопифагорики. Конечно, отдельным трактатам и письмам были посвящены другие работы, но собраний подобного рода больше не было. К более подробной характеристике собрания Х. Теслеффа мы вернемся чуть позже после обзора ранней литературы о подложных пифагорейских сочинениях.

1.3.